Да, точно — стрелочка под названием «ранее» работает, я ещё раз проверил. Не знаю, как у вас — у меня работает. Так что все те, кто присоединился к чтиву позже и пропустил первые две главы, может найти внизу после поста надпись «ранее», расположенную ниже надписей «Редактировать» и «Удалить», кликнуть по ней и вам откроется картина в доселе неводомый, но сказочный мир — Одесса начала 80-х глазами инспектора ОБХСС Жовтневого РОВД этого замечательного города!
А все уже читающие могут приступить к третьей главе. (тут даже две будет, мужайтесь!)
Итак...
Глава 3. Немножко тайн о профессии.
Прошло совсем немного времени с начала нашей славной борьбы с одесскими расхитителями, но мы с Вовой уже были облачены в долгожданную суперрайфловскую пару, а Митяй так и ходил в своём кацапском одеянии коренного жителя очень уж Нижнего Поволжья. Видимо, в нём ему было удобней выполнять приёмы Маваши-гири или Майё-гири. Ну так это давно замечено — научи дурака Богу молиться, он себе весь лоб расшибёт!
Приближался конец квартала, сиречь квартальная отчётность, и надо было набрать пресловутых палочек, чтобы — не дай Бог! — не понизить уровень борьбы. Уважаемый ВВ преподал нам, зелёным инспекторам, первый урок милицейско-бюрократической мудрости.
— Хлопцы, тяжёлых дел у нас в этом квартале почти нет, два хищения на картонажной фабрике не в счёт — ну так получилось...
Мы уже знали, что начальнику местного ОБХСС ( вы не забыли? Толпа был только его зам! Но «крутил» всё он, а начальник — некто майор Дуванов — появлялся на «оперативном горизонте» реже льдин на Чёрном море, наверное, выполнял какие-то супер-секретные задания по заданию Болгарского Центра), так вот нашему начальнику ОБХСС надо было купить новую мебель и отремонтировать (считай — построить заново) свою дачу где-то на Лимане. Следовательно — как и водилось в ОБХСС — дела эти в следствие переданы не были (даже не зарегистрированы) и работники БХСС выступили сами в роли судей, закона и справедливости — сами наказали «штрафом» нехороших расхитителей на онную сумму рублей. Некоторые несведущие ( и скорее всего завистливые) люди до сих пор называют это взяткой. Мне более по сердцу другая формулировка: — упрощенная система восстановления справедливости и материального стимулирования работников правоохранительных органов. Ну а что бюрократию и волокиту разводить? суды и следствие напрягать? Украл? — заплати штраф! Простимулируй работу опера. Всё по-честному — ты украл, он тебя поймал. Не даром же говорят — волка ноги кормят. Главное, чтобы расхититель не остался безнаказанным, а уж в чей карман пошёл этот пресловутый штраф — в карман государства или инспектора — какая разница? Инспектор — он же от лица государства выступает!
— Так шо, хлопцы, учитесь — нема качества — берём количеством, — продолжил наше обучение Толпа, повторив основной закон социалистической экономики.
Поясню. Работа ОБХСС оценивалась — кроме всего прочего — и по количеству переданных в следствие, а потом и в суд уголовных дел. Наиболее качественными считались дела по хищениям в особо крупном размере (пресловутая расстрельная 93-прим), крупным хищениям и дела по валюте и драгметаллам. А основной вал давали мелочи — спекуляция, обсчёт-обвес и прочий обман покупателя, укрытие товара, ЧПД — частно-предпринимательская деятельность — и прочее и прочее.
Обман покупателя и укрытие товара были делами плёвыми. Частенько бывало, когда страдающий с похмелья инспектор ОБХСС оказавшийся вдруг без денег, заходил в любой магазин, предъявлял удостоверение и тут же лепил два-три дела, потому как в советской торговле воровали абсолютно все и всё. Инспектора тут же нагружали онной суммой тогдашних рублей (обычно немного — от 500 до тысячи), набивали багажник его машины палками сырокопчёной колбасы, телячьей вырезкой, красной рыбкой и другими припрятанными гастрономическими благами, не забыв положить ящик-два дефицитных «Шариша», «Световара» или «Праздроя» и пару-тройку бутылок непалёного армянского. И с песнями и плясками отправляли восвояси продолжать похмелье. А как же, господа? Похмелье — штука тонкая! Тут с кондачка нельзя — с душой надоть!
То есть как вы уже поняли — эта категория дел была на раз плюнуть. Нарубить таких «палок» труда не составляло и перед концом квартала в случае плохой отчётности (а это было всегда) весь отдел БХСС, запасшись внештатниками, чистыми бланками протоколов и пучком шариковых ручек, дружно с песнями и транспарантами выходил на своеобразную облаву продовольственных и всяких других магазинов — ну прям как на Первомайскую демонстрацию! Причём с той же радостью!
То же было и в тот раз. Толпа объяснил нам эту нехитрую хитрость и подчеркнул:
— Надо нам побольше симпатичных молодых внештатниц. Ну таких знаете засланных казачков? А лучше — казачек. Прошерстим с десятка два магазинов, вот и будет дел шесть-семь.
И тут же дал пояснение. Почему именно молодых? Пожилой покупатель деньгу считает (а уж пенсионер так даже дважды пересчитывает!), продавец его на большую сумму обсчитывать-обвешивать не будет — не дурак. А стоят вот две такие девочки-свиристелочки, трещат между собой об очередном Алене Деллоне и по барабану им в какую сторону отклоняется стрелка весов и прилеплен ли под их чашку кусок пластилина грамм на 100. Вот тут самый навар, самый обсчёт. Почему именно красивых? А продавцы, как правило, сами женщины. А какую женщину женщины же и ненавидят всеми фибрами души? Правильно — красивую. Уууу, сука вырядилась-намазалась! Да ещё какие дорогие конфеты шоколадные берёт, шампусик, торты-пирожное! Никак опять французов или итальянцев потрошили!(В Одессе очень любили иностранных моряков) И обсчитать таких им сам Бог велит. Ну или всесильная женская зависть — что в приницпе одно и то же. Да не на 15-20 копеек, что уже статья, а на рупь-два! А нам-то это и надо.
А почему с двадцати магазинов только 6-7 дел уголовных, хотя все 20 попадутся? А потому, что — как я уже говорил вам про стимулирование — зарплата инспектора маленькая и если государство великое об инспекторе маленьком не позаботилось, то инспектор позаботиться сам. Вот 7-8 магазинов (вернее, дань с них за укрытие дела) и пойдёт на карман инспекторам.
А остальные? Так о работе тоже надо думать, зрить в перспективу. Протоколы-то на обманщиков-продавцов будут составлены и цирк перед ними разыгран — типа: ууух ты, преступник, плачет по тебе сибирская сосна, поедешь лес валить! На «Мишке на Севере» обсчитал аж на рупь! Вот и гуляй к этим мишкам на север! — ну и всё такое прочее. Запричитает продавчишка, слезами горючими умоется, в ножки упадёт — не казни меня, отец родной, всё что хошь сделаю! И в таком состоянии она не только директора своего — мать родную сдаст с потрохами. И сразу всё осветит — что тут и как: и откуда левый товар в магазин идёт, и какие машины возят, и номера машин, и имена водителей, и где левые, а где правые накладные лежат, и где завмаг черновую тетрадку прячет. Всё милая моя расскажет, вплоть до размера лифчика жены директора торга. А мы её под подписочку, под подписочку, пока тёпленькая! Я, такая-то, даю добровольное согласие на негласное сотрудничество с работниками милиции… и так далее и тому подобное. А мы за это матерьяльчик-то сей уголовный, сосной лесопильной попахивающий, временно в сейфик положим. Пусть полежит. И никуда она (он) не денется. И будет стучать! Я сказал!- помните Жеглова?
Потому что — ну что такое 156-я (обсчёт-обвес покупателя) того Кодекса? Да нет ничего! Тут только бедолага продавец попался — с него и спрос. А самые главари в тени. Им — руководству Торга направят представление — усилить, укрепить, все как один — и так далее. А если продавчишка, шкуру свою спасая, «сдаст» инфу про этих самых руководителей, то тут попахивает и 89-й, и 92-й, и даже 93-прим.1, если повезёт инспектору и явно не повезёт расхитителю. А что выгоднее? За 156-ю никто никого не похвалит — это семечки. А вот за 93-1 верти, паря, дырку в погонах! Так что начиная с маленького, с 156-ой, и вербуя на компромате мелкую сошку, запросто можно было выйти на дичь покрупнее. А уж сажать эту дичь или «подставить под штраф» — это подскажет ситуация. Или телефонный звонок свыше. Безусловно сумма так называемого «штрафа» (а попросту взятка) за 156-ю и 93-1 разнилась как небо и земля, и порой разница была в сотни и даже тысячи раз.
Потом-то конечно завербованная горе-агентша опомнится, ой дура, что натворила, но… Не захочет стучать? А я вот, голуба моя, у вас в торге расписочку твою случайно оброню и кто надо её найдёт. И как ты друганам-ворам своим в глазки смотреть будешь? А из ямки могильной и будешь. Только недолго — до первой лопаты. Ведь мноооого было таких случаев — убивали. Потому что эти так называемые «бандитские» времена не в 90-х родились. Они всегда были, просто гласность трепливая не всегда была. Вот народ в большинстве своём и не знал, что кругом бандитизм и воровство. Всё вроде в ёлочку. Тихо-мирно. Согласно газете «Правда» ( а она же не соврёт! Она же правда!) и программе «Время». Но кто воровал — знает. И мы — менты — знали.
Конечно, вся эта так называемая оперативно-агентурная работа мало походила на парадные отчёты, концерты к Дню милиции и остросюжетные фильмы про милицию и сволочных расхитителей, она больше попахивала чем-то хитрым, даже подлым и достаточно жестоким, а уж бессердечным и сволочным — это точно! И многие уходили с такой работы — не поверите, но в те времена было достаточно честных (без всяких кавычек) милиционеров. Им претило занятие такими паскудствами с разрешения госудраства, хотя тогда в рядах МВД царствовал такой девиз: «в борьбе со сволочами и подлюгами все средства хороши». И помню часто цитировались слова великого Ленина — «бить врага его же оружием». Но одно дело ловить убийцу, насильника или педофила-маньяка — там наверное действительно все средства хороши, главное поймать и обезвредить — и другое дело — ловить милых и привлекательных работников (а главное — работниц!!!) торговли и общепита, складского хозяйства и бухгатерий — ведь это в основном всегда женщины! Не знаю, тогда я ТАК не думал, а чётко следовал вбитым в наши головы в ментовской вышке принципам оперативной работы — мы все мечтали стать если не Видоками и Холмсами, то хотя бы пресловутыми майорами Прониными.
Глава 4. Про засланных казачек.
Ну так вот. Встал вопрос о хорошей бригаде молодых и дюже симпатишных привидений, которых в отличие от натуральных, можно было пощупать, к нашей вящей радости. ВВ выудил из своего бездонного «чердака» (так у карманников называется верхний внутренний нагрудный карман пиджака) свой всёзнающий блокнотик, полистал и стал звонить. Звонил он в мед.училище, что недалеко от прокуратуры на Пушкинской-Итальянской. (Не путать с Итальянским и Французским бульварами — это вообще возле вокзала). Договорился с руководством, что органы испытывают нужду в честных и законопослушных и дюже симпатишных гражданах, которые безвозмездно окажут помощь на трудной и тяжёлой ниве борьбы со всё ещё изредка появляющимися фактами пережитков прошлого — воровством. И надо штук 10-15 молодых симпатичных девчат.
ВВ знали все и везде. Хотя ни газета «Правда», ни тем более программа «Время» о нём не говорили. Ему сразу же дали согласие и попросили прислать очень толкового и морально подкованного сотрудника для отбора нужных кандидатур, потому как студентки, воспитанные в духе стойкой комсомольской морали, все как одна готовы пополнить собой железные шеренги правоохранительных фаланг.
Очень толковым и морально подкованным вдруг оказался я. Меня и послали. Поменяв несерьёзную и слегка аморальную джинсовую райфловскую курту на строгий кожаный пиджак (кожа, правда, не натуральная, но всё же «Чори» — Япония. А что вы хотите — я ещё и месяца не проработал?) и брызнувшись американским «Шансом»( в те времена это был крутейший мужской одеколон! Если мне не изменяет память — мужские духи. Компактные. Это-то и вызывало удивление и особенный восторг. Хотя возможно они назывались Чарли — я уже не помню), я кинулся исполнять сложное задание. Скорее всего из-за пиджака меня и послали — Толпа понимал, что инспектор БХСС — даже такой зелёный! — должен выглядеть! Сам он выглядел безукоризненно (нам на зависть). С дрожью в коленках пройдя мимо городской прокуратуры по жёлтому брусчатнику (кто был в Одессе, тот знает) я вошёл в «большой, старинный, красный дом, похожий на дворец», где и располагалось медучилище.
Меня встретили, я тут же накатил умняк на лицо и не снял тёмные очки. (капельки-миньон на мне уже были). Не снял специально — мои глаза-шары шарили по стройным студенческим ножкам, обутым в фарцовые итало-французские туфельки, скользили по точёным фигуркам, затянутым в кожу и джинсу, кучно били в симпатичные лица, жадно вглядывающиеся в моё должностное лицо. Внутри меня визжало… нет, скажу по-одесски — виджЯЯЯло! Мне было почти 25 лет! Я был молод, глуп, амбициозен, самолюбив, я верещал от счастья, находясь в такой клумбе — чуть ли не главном цветнике города Одессы, одурманенный не-польскими и не-латышскими Дзинтарсовыми духами, а стопроцентной Францией, я, весь такой лощёно-вальяжный и в то же время строго-недоступный! Инспектор ОБХСС города Одессы! Что такое Герой Советского Союза? Он валялся у меня где-то в ногах, под подошвами финских полуботинок и умолял дать ему прожить хотя бы день такой вот жизни!
Строгая преподаватель-педель загнала всех щебетуний в аудиторию, выступила с определяющим и назидающим словом, в котором призывала их отнестись со всей серьёзностью и ответственностью… и всё такое прочее в духе морального кодекса строителя коммунизма.
Девчата таращили на меня глаза, некоторые, правда, знали себе цену и смотрели с любопытным снисхождением. Ну ничего так чувак, прикинутый да и с шуршиками видать порядок, но это мы ещё поглядим, на чей… нос муха сядет. Таких я сразу же отметал, как недостаточно проникнувшихся святым делом непримиримой борьбы. И выбирал, кто попроще. Ясен пень, я выбирал совсем не руководствуясь пользой для дела, а скорее — пользой для тела. А начинать щупать «одесское тело» конечно же надо было с тех, кто попроще.
Но что это было за попроще! Самая расфуфыренная горьковчанка (не в пику горьковским лялькам будет сказано) в подмётки не годилась этим простушкам. Ну так — где Горький и где — Одесса? Между прочим, на-минуточку, это таки две большие разницы! Тогда даже Москва со своими извечными мешочниками с Курского и Казанского явно проигрывала модной и франтоватой Одессе. Поспорить с ней мог бы разве что Питер, но будучи тогда явным Ленинградом, он как всегда во времена СССР бредил больше духовным — всякими рок-н-роллами и битниками, кафешками «Сайгон» и движениями различных хиппи-протестантов. Одесса тех времён была заслуженной королевой моды и фарцы. Ей уступали даже такие сегодня забИтые и заслуженно забЫтые центры, как Тбилиси, Ереван и Баку, а также общипанные ныне до синей пупырчатой шкурки Рига и Вильнюс, а уж Талллллинннн — он и тогда был столицей тормосссоф.
Но я опять отвлёкся. Итак, бригада стройных и жутко симпатишных борцов с хищениями была укомплектована и я как бройлерный петух (не зоновское!!!) двинул во главе моего душистого войска милых курочек в райотдел. Не буду слишком рассусоливать, потому как слюни у меня уже текут по груди от воспоминаний — и это несмотря на прошедшие 35 лет! Буду по-возможности краток.
Девчат разделили на пары-тройки, дали им какую-то мелочь порядка 3-5 рублей на контрольную закупку, объяснили манеру поведения — ни в коем разе не глядеть на весы и набирать конфет и прочих сладостей грамм по 100-200 желательно подороже, разных сортов и в один кулёк. (Помните бумажные фунтики эпохи расцвета застоя? Полиэтиленовых пакетов не было и в помине!). Каждому инспектору дали по бригаде из 2-3 этих самых засланных казачек, распределили магазины, мы сели по машинам, громко по-киношному хлопая дверцами, и… тронулись.
Тронулись только я и Володя. В смысле головой — окружение наших засланных казачков, вернее, казачек было таким плотным и они так не стесняясь многозначительно и многообещающе заглядывали в наши глаза, якобы внимательно выслушивая наш инструктаж, что крыша ехала у обоих. У Митяя вряд ли — Митяй видимо был озабочен изучением новой школы каратэ «Вата-Рю» и голые круглые коленки его не втыкали. Ну что ж — каждому своё! Слава Богу, что в мире хватает таких идиотов! Ставки таких какими мы были с Вовой только возрастают!
В общем вся эта наша операция по засыланию казачек прошла успешно — больной умер! И не один!
Ближе к вечеру мы собрались в кабинетах и подсчитали результаты. Девчатам перепало в качестве награды по паре палок… (ну-ну! я о колбасе!) сырокопчёной, по кило-два всяких мишек на севере, нескончаемое количество плиток Алёнка и Бабаевский. Они были в восторге!
Мы закрыли отчётность и уже в другом кабинете без посторонних справделиво разделили уже не колбасу… хотя… как справедливо говорится — самая лучшая колбаса — это чулок с деньгами! Именно тогда я стал приобщаться к этой «справедливости». И будучи ещё весьма глупым и незрелым, а точнее — неискушённым — радовался!
ВВ был тоже отчасти доволен. Нет, не деньгами-конфетами-колбасой — помилуй Бог! Он уже этого наелся, его действительно интересовали показатели в работе, ибо именно высокие показатели тогда (впрочем, как и сейчас) определяют твою принадлежность к данной кормушке. И потому он добродушно разрешил нам отдыхать.
— А шо? Да вон — Киевский. Взяли девчат иии… пошла вода в хату! (вот от него я и заразился этой дурацкой фразой!) Подойдёте к метрдотелю, там сегодня… — он задумался, хотел полезть в свой всёзнающий блокнот, но передумал, — Таки скажете, шо от меня. Та хотя… вас там уже поди знают — вы ещё не прийихалы, про вас тут уже знали. Пошта! Тока ето… зАраз заплатите — я за грОши. Мы их бомбить скоро будем — некрасиво получится.
Вооот! Мне всегда нравилась эта галантность бэхээсных начальников! Всё по-честному! По-благородному! И с изрядной долей служебной порядочности!
Мы вышли. Митяй сослался на свою спортивно-каратистскую занятость и стал мяться. Он познакомился с начальником ОБХСС Центрального РОВД, который оказался ярым сторонником каратэ и хотел пойти к нему — якобы у них была договорённость встречи. Но ему — маугли из волжской дельты — страстно хотелось в ресторан. Тем более — «Киевский»! Он возвышался неприступным трёхэтажным лайнером-титаником совсем рядом с нашим райотделом. Митяй начал миньжеваться, впрочем, как и всегда, когда в сюжете маячила сцена платежа обычными деньгами. А мы косили глаза в сторону наших добровольных помошниц — Юлечки Малиновской и Танечки Чернявской — били копытом, сучили ногами и со стороны запросто походили совсем не на скакунов, а на мечтающих отлить ссыкунов.
— Ну, Митяй, короче — дуй к своему каратисту, а мы пошли, — подвёл резюме Вован. — Захочешь — приедешь. Мы там будем, найдёшь.
И мы, подхватив своих нештатниц под гибкие грациозные ручки, проследовали к ресторану.
Это был наш первый официальный выход в знаменитые одесские рестораны. Дорогу! Дорогу! Бояре трапезничать идуть! Прочь, смерды! Раздайся, грязь! Оне выступают!
Сейчас смешно, но ведь тогда этот глупый гонор и амбиции действительно распирали нам грудь. Слава Богу, мы с Вовой всё-таки отрезвели от этого испытания медными трубами. А ведь сколько наших с ним друзей-однокашников так и остались на всю жизнь заносчивыми идиотами! И вполне возможно, что именно этот фактор свёл многих в раннюю могилу, а многих — да-да! в тот самый серенький спец-автомобильчик, именуемый в народе автозаком.
Но это всё будет потом. А пока мы тоже были идиотами.
Ну таки — Одесса! И — на-минуточку! — ОБХСС!
........................
Про ресторан и всё последующее — в следующей главе.
